Что я видел (сборник) - Страница 65

К оглавлению

— Не отпирай! Спроси, кто.

Я тоже побежал в кухню и стал кричать:

— Не смей отпирать, а спроси!

А Клавдя закричала на меня:

— Не твоё дело! Ишь, какой! Подумаешь!

Я тоже стал кричать:

— Вот и спроси! Вот и спроси!

А звонок опять зазвонил: дзинь! дзинь! дзззз!

Бабушка пришла и говорит:

— Фу, какой базар подняли! Замолчите сейчас!

Стало тихо, и бабушка спросила:

— Кто там?

И мы все слушали. А из-за двери какой-то дядя сказал:

— Это я, Пётр Викторович, откройте!

Бабушка открыла, а там дяденька. И даже вовсе не дяденька, а мальчик, только большой. Даже больше бабушки. Бабушка говорит:

— Здравствуйте, Пётр Викторович.

А Пётр Викторович сказал:

— С приездом, Марья Васильевна. Это очень хорошо, что вы приехали. Пойдёмте, у нас дети собрались. С ними скорей заняться надо.

И потом всё говорил:

— Пожалуйста, пожалуйста.

Бабушка тоже говорила «пожалуйста», чтоб он чай пил. И потом, чтоб сел. А он сказал, что никуда не пойдёт, а пойдёт только с бабушкой. И чтоб сейчас.

Дворец пионеров

МЫ ПОШЛИ К ПИОНЕРАМ

Бабушка стала шляпу надевать и сказала, что я тоже пойду.

А Клавдя стала на меня шапку надевать. И ещё поправляет. И приговаривает:

— Не вертись, егоза какая!

А я шапку сорвал и сам надел нарочно на самые глаза.

А Клавдя стала скакать на ножке и на меня пальцем тыкать.

И стала петь:

— Ага, ага, ага!

Бабушка взяла меня за руку. А Клавде сказала, чтоб уходила. Мы с Петром Викторовичем пошли вниз по лестнице. А Клавдя стала к себе звонить.

Пётр Викторович спрашивает бабушку:

— Это что же за мальчик такой?

Бабушка сказала:

— Внук.

А он опять спрашивает:

— А почему же он такой сердитый?

Бабушка говорит:

— Разве сердитый? — и посмотрела, что у меня шапка на глаза.

И сказала:

— Не дурачься, надень как следует.

Я не хотел. И нарочно вертел головой.

А Пётр Викторович поправил и прихлопнул сверху ладошкой.

— Вот, теперь хорошо.

Он взял меня за руку. А я другой рукой за перила. Он меня вверх поддёргивал. И я очень высоко скакал. И потом стал смеяться.

А когда вышел на улицу, я сказал, что меня зовут Алёша.

И потом спросил:

— А вы мальчик или дядя?

Пётр Викторович сказал, что он дядя и художник. А художник — это значит, что очень хорошо умеет рисовать всякие картинки: и чтоб смотреть и чтоб вырезать.

Бабушка сказала:

— Вот придём во Дворец, там увидишь. Пётр Викторович тебя научит вырезать.

Я сказал:

— Какой дворец?

А Пётр Викторович говорит:

— Это Дворец пионеров. Там мальчики и девочки рисуют, вырезают и танцуют. И там их учат играть на рояле и на трубе тоже. А потом учат их стрелять из ружей и петь, и они там сами делают лодочки, и паровозики, и вагончики тоже.

А потом там есть ещё игрушки, которые сами ходят. И там Пётр Викторович будет им показывать, как делать из бумаги аэропланчики, которые летают, а бабушка их научит делать себе варежки. И ещё всякое интересное.

Мне очень захотелось, чтоб скорей туда. А бабушка остановилась и стала яблоки покупать.

Я стал кричать:

— Я не хочу яблок! Скорей идём!

Бабушка взяла и сказала:

— Я вовсе не тебе яблоки покупаю, а Петру Викторовичу и себе. А ты не ешь, пожалуйста. А главное, не кричи на всю улицу.

Я рассердился на бабушку. А она всего два яблока и купила. Только большие-пребольшие. И дала одно Петру Викторовичу.

Он положил в карман и сказал мне тихонько:

— Потом съедим.

ДВОРЕЦ ПИОНЕРОВ

Пётр Викторович пошёл очень скоро. И меня за руку потянул.

И вдруг он говорит:

— Смотри!

Я посмотрел и вижу — дом. И ступеньки. А там дверь. А около дома стоят два мальчика. И трубят в трубы. Только они ничего не трубят, потому что они каменные. И они очень большие и серые. Я сразу узнал, что это пионеры. Потому что они с трубами.

Я стал кричать:

— А я знаю! А я знаю! Пионеры! Пионеры!

Пётр Викторович закричал:

— А ну, бегом!

И мы побежали через улицу. И прямо в этот дом.

Это и был Дворец пионеров.

Мы вошли, а там большая комната. В ней столбы. Они не круглые, а с углами. И на этих столбах сделаны картинки. Там девочки, и мальчики, и звери тоже.

А Пётр Викторович говорит:

— Потом посмотришь. Теперь вытирай скорей ноги.

И мы пошли, где вешалки. И я там отдал тётеньке шапку. И Пётр Викторович свою шапку тоже отдал.

Там много-много вешалок. И они отгорожены длинным столом.

Тётенька положила на стол железный кружочек с верёвочкой.

Я посмотрел и закричал:

— А я знаю! Семь и семь.

Тётенька засмеялась. И Пётр Викторович тоже засмеялся. И сказал:

— Верно, верно. Только надо говорить: семьдесят семь и ещё — не кричать.

Я не стал кричать и услыхал, что играют на трубах. Только не знал, где.

А потом была большая лестница. И я хотел туда идти. Потому что очень красиво. И около лестницы стоят деревья. Они в зелёных кадках, а в кадках — земля. Деревья оттуда и растут.